– Значит, ты был вчера в пабе и слышал, что Роб рассказал о Кэтрин?

– Да, и мне пришлось выбирать. – В его голосе была отчетливо слышна боль. – Решение, которое я принял, было неправильным.

– Роб сказал тебе, что она поедет в Корнуолл, – продолжал Кэллум. – Утром я увидел тебя на станции и понял, что ты собираешься сделать. Я не хотел, чтобы ты дралась с Кэтрин в мое отсутствие, но знал также, что мне необходимо некоторое время, чтобы добраться до этого места, и рванул туда без промедления. – Он посмотрел на меня знакомым скорбным взглядом. – Я быстро передвигаюсь, но все же не Супермен. Я знал, что не успею добраться туда, так что решил подождать в Суиндоне, где поезд делает остановку, чтобы убедиться, что все в порядке. Я понадеялся, что, может, найду способ поговорить с тобой, когда увижу, как-то поддержу тебя, ну, сама понимаешь. – Его рука обнимала меня так, будто он никогда меня не отпустит. – Но увидел я только Кэтрин, и ее аура выглядела так, что было понятно, как ей плохо. У нее определенно не было с собой амулета; я смог почувствовать это. И решил, что ты победишь ее – ведь ты уже дралась с ней и получила амулет обратно.

– Если бы так, – тихо сказала я. – Она заключила соглашение с Робом и вчера вечером отдала ему амулет. Она, должно быть, понимала, что Корнуолл достаточно далеко, чтобы там не достали ее ни ты, ни он.

– Ничего странного, что она хотела избавиться от амулета, и трудность заключалась в том, чтобы при этом не навредить самой себе. Я пытался, чтобы она была как можно несчастнее, когда носила его, но у нее и так серьезная депрессия, так что это было непросто.

– И как же ты нашел меня? Что ты для этого сделал?

На его лице снова отразилась боль.

– Я уже возвращался – бежал что было сил и вдруг услышал зов. Я не сразу разобрался, что к чему, потому что, казалось, я услышал два голоса, один из них явно был твой. Я так обрадовался; подумал, это значит, ты вернула амулет. – Он немного помолчал, его свободная рука скользнула вниз к моему запястью. – Но, оказалось, зов услышал не только я.

– Да. – Меня всю передернуло при этом воспоминании.

– Кто это был?

– Лукас. Он…

– Лукас! – взорвался Кэллум. – Я мог бы и догадаться, кто во всем виноват. – Его брови сошлись, и вид у него стал донельзя хмурым. – Подожди, я доберусь до него…

– Ты не можешь этого сделать; он исчез.

Его лицо исказил ужас.

– Значит, Роб… – Он не закончил фразы, да в этом и не было необходимости. Я молча кивнула.

– Мне сказали, что сообщат, когда он придет в сознание. Но я не жду этого известия.

– Он наверняка сопротивлялся. – Губы Кэллума сжались в одну линию, когда он подумал о случившемся.

– Да, он это и делал. Это было кошмарно. А я ничем не могла помочь. – Мой голос сорвался, но я сделала глубокий вдох и продолжила: – Я пыталась, но Лукас получил, что хотел и теперь вот исчез.

– Так что, в конце концов, с ним произошло? – наконец спросил Кэллум.

– Не знаю. Он стоял склонившись над Робом, и я не могла выносить этого. – Мой голос снова подвел меня, но мне было необходимо продолжать: – Я попыталась встать между ними, чтобы он не добрался до Роба, но у меня ничего не получилось. Внезапно Лукас оказался покрыт то ли блестками, то ли искрами. После чего исчез, и от него осталась только лужица, которая потом ушла в землю. – Я молчала, снова представляя себе это.

– Странно, – нахмурился Кэллум. – С Кэтрин было не так. Она взорвалась – искры были повсюду.

– Так что я с ним сделала?

– Не знаю – может, он исчез.

– Возможно, я еще больше рассердила его, – сказала я вслух. Но что-то не сходилось. Судя по тому, что я видела, Лукас не сможет вернуться.

– Ну, об этом мы узнаем сегодня вечером по тому, придет он в собор Святого Павла или нет. Я буду ждать его. – Вид у Кэллума был зверским.

Я вздохнула.

– Это такой кошмар. Роб был жадным, бездушным и злым, но он не заслужил своей участи. Никто такого не заслуживает.

Кэллум выглядел сконфуженным, не понявшим произошедшего:

– Я знаю, он своего не упустит, но это довольно грубое его описание. Что еще он сделал тебе?

– О, ты даже представить себе не можешь. Он забрал мой амулет и мою флешку, чтобы донести все это до газет.

На лице Кэллума читалось непонимание:

– Флешку? Я что-то упускаю из виду?

– Ах, да – я ведь не говорила об этом, верно? Нет. – Я потерла рукой виски, стараясь прогнать вновь подступающую головную боль. – Дело в том, что когда я сняла амулет прежде – когда Кэтрин убедила меня в том, что ты меня больше не любишь, – я не могла вынести, что все воспоминания о тебе сотрутся из моей памяти. Поэтому я сделала видео, своего рода архив, где изложила твою историю. – Он приподнял бровь, но промолчал. – Я поведала обо всем: как нашла амулет, как мы познакомились, что ты рассказывал мне о своем мире. Я запаролила файлы и положила флешку в конверт с амулетом, который отдала Грейс. – Я замолчала, вспоминая с ужасающей ясностью флешку, лежавшую на земле, в тот момент, как Кэтрин принялась за дело, и меня снова передернуло. – Она выпала, и Роб, должно быть, подобрал ее, пока поджидал прибытия «Скорой». У него ушло не так уж много времени на то, чтобы разгадать пароль. И раз он владел всей этой информацией, для того чтобы стать богатой знаменитостью, ему недоставало теперь лишь амулета. – Я не смогла удержаться от едкой нотки в голосе, несмотря на то, что случилось с Робом потом.

– И что он собирался сделать со всем этим? Как он мог стать богатым?

– Он сказал одному пиарщику, что у него есть доказательства жизни после смерти – хотел подкупить вас всех информацией о ваших жизнях, чтобы вы согласились общаться с людьми.

Кэллум крепко сжал руку в кулак.

– Мне бы очень хотелось оказаться здесь вовремя. Я бы смог заставить его понять, что он вмешивается в дела, которые никак его не касаются, поверь мне. – Он пылал яростью.

– Я знаю, иначе просто не могло быть. – Немного посомневавшись, я продолжила: – Хотя он этого и не заслужил.

– Согласен, – сказал Кэллум, и я вовсе не была уверена, что он действительно имел это в виду.

Мы сидели и молчали, окутанные такой близостью, какая только нам была доступна, но, как я и ожидала, ничего не происходило. Ко мне то и дело заглядывали сестры, но у них не было новых сведений о состоянии Роба. Мне отчаянно хотелось уйти куда-нибудь, остаться наедине с Кэллумом, но я знала: нужно ждать, а потом говорить с его родителями.

Они приехали достаточно скоро, и после короткого визита в палату их провели в комнатку, где сидела я. Я совершенно не знала, что им сказать, не будучи уверенной, что Роб не посвятил их в свои планы, и более того, не имея ни малейшего понятия, что они смогут обнаружить потом, когда будут разбирать его вещи. При этой мысли мне стало очень не по себе. Потом – это значило, когда Роб умрет, когда его окончательно поглотит ползучий туман. Я до сих пор помнила, как он зловреден, и ради Роба же надеялась, что его конец будет быстрым. Никто из нас был не в силах помочь ему.